Валентина Кособуцкая: "Всю правду о тебе скажут только в гардеробе..."

Театр музыкальной комедии

Есть артисты, "на которых" идет зритель. Идет и всякий раз, заглядывая в программку, удивляется: "Как, он (или она) все еще даже не заслуженный (ая)?!.." А когда в один прекрасный день оглашается соответствующий указ, артист, принимающий поздравления, помимо лестных слов в свой адрес слышит и удивленные возгласы некоторых коллег, друзей, знакомых: "У тебя не было звания?! А мы-то считали!.." Примерно в таком положении оказался и я, отправляясь на встречу с актрисой Театра музыкальной комедии Валентиной Кособуцкой.

- Валентина Григорьевна, об оперетте вы мечтали с детства?

- Мне хотелось быть актрисой, но о музыкальном театре я и не думала. В детстве я пела в хоре, занималась в кукольном кружке, потом в драмкружке Дома пионеров. Затем была неудачная попытка поступления в Театральный институт. И я устроилась работать. А по вечерам занималась в студии оперетты во Дворце культуры имени Ленсовета, куда пошла в надежде, что подучусь танцевать, попою - и это мне поможет при поступлении на будущий год. Так и получилось. Училась и заканчивала я драматический факультет. На дипломном спектакле "Тартюф", в котором я играла Эльмиру, присутствовал художественный руководитель Театра музыкальной комедии Владимир Воробьев.
По окончании спектакля Владимир Егорович подошел ко мне: "Валечка, я хочу пригласить вас в театр, но в настоящий момент нет свободных ставок. Давайте начнем с хора. А потом я вас переведу..." Я подумала: "Как же так? Ведь у меня даже в дипломе будет написано: артистка театра и кино, и вдруг - хор?! Нет, поеду-ка я лучше во Псков!" Туда меня тоже приглашали. В Псковском театре имени Пушкина все складывалось удачно. Уже второй моей ролью была Розалинда в спектакле "Как вам это нравится" по Шекспиру. А через полгода Воробьев прислал телеграмму: "Появилась вакансия, приезжайте". Отпускать меня не хотели, но и удержать было невозможно! Так я оказалась в Театре музыкальной комедии. И все же не могу сказать, что в театре оперетты я - человек случайный.

- Тому подтверждением и недавно присвоенное вам звание заслуженной артистки России.

- Вы знаете, сомнения долго терзали мою душу. Даже когда года два назад Александр Белинский предложил мне сделать номер - сценку с куплетами из оперетты "Мы хотим танцевать", с которой когда-то выступала Гликерия Богданова-Чеснокова, я начала отнекиваться: "Я? Да после Гликерии Васильевны?! Ни за что!" Белинский настаивал: "А ты попробуй!" Я попробовала. И сделала этот номер! И, как теперь понимаю, сделала его неплохо. Значит, могу работать в оперетте. Но, как мне кажется, я могу работать и в драме.

- Прозвучало имя удивительной актрисы - Гликерии Васильевны Богдановой-Чесноковой. А ведь вам, Валентина Григорьевна, посчастливилось работать на одних подмостках со многими, прямо скажем, легендарными артистами, с теми, кто выходил на сцену Театра музыкальной комедии и в блокадном Ленинграде. Это наверняка не прошло бесследно для молодой актрисы.

- Актеры старшего поколения, такие, как Нина Васильевна Пельцер, Анатолий Викентьевич Королькевич, Анна Григорьевна Лисянская, Лев Петропавловский, Альфред Шаргородский, были людьми, самозабвенно преданными театру - театру вообще, а нашему - тем более. Я застала то время, когда был сплоченный коллектив, был театр-дом. Мы - молодежь, пришедшая в театр в начале семидесятых, еще ощутили на себе благотворное влияние наших великих "стариков", были свидетелями их трепетного отношения к профессии, могли наблюдать примеры полной самоотдачи делу, если хотите, самопожертвования. Сейчас, к сожалению, этого нет. В театре совершенно иная атмосфера. Нет, нет, конечно, и сейчас есть, у кого поучиться молодежи, но у меня такое впечатление, что основная жизнь молодых актеров проходит где-то на стороне. А в театр на службу они ходят, потому что трудовая книжка тут. Речь, конечно, не обо всех. К счастью, не обо всех.

- А что вы скажете о режиссерах, с которыми вам пришлось работать?

- С Владимиром Егоровичем мы проработали вместе пятнадцать лет. И пока еще другого такого режиссера я не встречала. У Воробьева было потрясающее восприятие музыки, пластики, сути роли! Он не был актером, он говорил о себе: "Я "зажатый", я сам не могу играть". А показать мог! И как показать! Мог объяснить. Консерваторию я не заканчивала, вокальная подготовка у меня - факультативная. Но когда ты понимаешь, чего от тебя хотят, когда ты чувствуешь, что и как надо петь, ты споешь все, что написано в партитуре! Даже если у тебя не хватает каких-то нот! У Воробьева была тяга к мюзиклу, и он брал к постановке драматические произведения: "Свадьба Кречинского", "Дело" Сухово-Кобылина... "Как сделать карьеру" - замечательный был спектакль! О таких спектаклях мечтают!

Александр Белинский - режиссер совершенно другой. Он не любит долго репетировать. Работа над ролью, наверное, по его понятиям, должна идти в свободное от репетиций время. У Белинского я играла Элис в спектакле "Мышьяк и старое вино", Хозяйку гостиницы в "Дороге в Нью-Йорк", Менар в "Похищении Елены". Александр Аркадьевич говорил мне: "Валечка, видишь, какие я тебе роли даю!" Роли и в самом деле были замечательные. Ну да, сыграть эпизод - хорошо, но если тебе дают большую роль, и главное - там есть что играть!.. Тебе предоставляется возможность раскрыться, ты можешь себя показать! "Показать" не в смысле покрасоваться, а показать свои возможности актерские. Из приглашаемых на постановки режиссеров назову Олега Левакова, с ним удивительно легко работалось. Олег сам актер, он прекрасно понимает актера, всегда подскажет, поможет.

- "Сыграть эпизод - хорошо!" Далеко не все актеры так считают...

- У всякой роли есть свои плюсы и минусы. Когда тебя назначают на маленькую роль, тебе зачастую самому приходится ее сочинять. Как я говорю, наращивать мышцы на скелет. Иной раз прочитаешь пьесу - "Господи! Ну что тут играть?!" А потом - прочитала еще раз, подумала-подумала, дома какие-то эскизы попробовала, по дороге в театр в автобусе пофантазировала, глядишь - уже есть что играть. А казалось - ничего особенного, ничего интересного. Вот в "Похищении Елены" ролька у меня была довольно постная. И я придумала, что героиня моя - женщина несчастная, с горя она и попивает. Вроде бы порок, а за ним - судьба человека.

- Валентина Григорьевна, зритель сейчас - воспитанный. Как бы плохо артисты ни играли, аплодисменты в конце спектакля будут обязательно. Где же тот камертон, по которому актер может проверять качество своей работы?

- Да, публика, по крайней мере у нас в театре, очень вежливая. Но в очереди в гардероб зрители делятся друг с другом подлинными впечатлениями об увиденном, о постановке, об игре актеров. Зритель, надо заметить, тоже разный бывает. В музыкальном театре он особенный. Ухо зрителя с абсолютным слухом как локатор обязательно "выловит" ложь. Чем он не преминет с кем-то поделиться. А пока до театральных "Книг отзывов" не додумались, где же ему, зрителю, высказаться, поделиться свежими впечатлениями? В кулуарах театра. А уж гардеробщики с билетерами обязательно донесут до артистов "зрительскую правду"! Но, я думаю, если у артиста есть голова на плечах, он и на спектакле поймет, когда зрители аплодируют из чистой вежливости, а когда искренне. Еще один камертон - мнение товарищей по актерскому цеху. Если это, опять же, не долг вежливости. Показателем удачной или интересной постановки может служить и факт присутствия на спектакле коллег из других театров. Просто так, от нечего делать, мало кто из актеров по театрам ходит. Пришли, значит, что-то заинтересовало.

- Что же получается, виденную мною сегодня в окошке кассы табличку "Все билеты проданы!" не следует рассматривать как свидетельство успеха?

- Если мы говорим конкретно о нашем театре, то, во-первых, у нас не очень большой зал, а во-вторых, в Петербурге у Театра музыкальной комедии нет конкурентов! В городе всего один театр оперетты. А вот если бы было два или три, то, может быть, не на все спектакли все билеты были бы проданы. Недавно посмотрела я спектакль, который не видела очень давно. Зрительный зал был полон! А за спектакль, честно говоря, было стыдно! Да и актеров из других театров, режиссеров, к сожалению, в нашем театре в последнее время редко увидишь. Как видите, я человек довольно-таки критичный, но не теряющий оптимизма.

- Валентина Григорьевна, как понимать ваши слова: "Могла бы работать и в драме" - отвлеченно?

- Мне, в общем-то, грех жаловаться и считать себя в родном театре обездоленным человеком. И все же, признаюсь, меня не покидает ощущение того, что мой актерский потенциал реализован не полностью. У меня есть силы, есть определенное умение, опыт, и я с удовольствием бы сыграла что-то из другого репертуара. Из Островского или, может быть, даже из Шекспира.

Я говорю не о том: покинуть - не покинуть театр, благостно принявший меня когда-то, с которым я сроднилась за долгие годы работы. Никогда, говорят, не надо плевать в колодец, из которого пьешь. Я этого никогда и не сделаю. Но если бы меня пригласили в какую-нибудь антрепризу, где был бы подходящий материал, с удовольствием сыграла бы что-то не похожее на то, что делаю у себя в театре. А если бы в спектакле том была еще и хорошая музыка, я с неменьшим удовольствием спела бы. И пусть роль будет небольшая! Лишь бы была. Возможно, она мне нужна - как глоток свежего воздуха. Согласитесь, человеку плохо без свежего воздуха?

- В вашей творческой биографии не так много работ в кино. Чем это объяснить? Занятостью в театре?

- Да, ролей в кино немного. И самая "выдающаяся", самая симпатичная - Баба-Яга. Двадцать шесть лет прошло, а помнят и узнают меня по этой роли. Подходит мужчина, бородатый такой: "Ой, Валентина, это вы! "Новогодние приключения Маши и Вити" - мой любимый фильм-сказка! Я, можно сказать, вырос на этой вашей роли!" Я улыбаюсь, а сама про себя думаю: "Боже мой! Он вырос на этой роли! Сколько же мне лет?!"

В "Труффальдино из Бергамо" я сыграла Беатриче. Первый раз, помню, картину смотрела и ужасалась: тут неважно, тут плохо, а там - вообще ужас!.. Проходит какое-то время, смотрю еще раз: "Так, уже вроде бы лучше!" У Владимира Мотыля снялась в двух картинах, обе по Чехову, в экранизациях его рассказов "Неосторожность" и "Дуэль". Еще были "Два клена", "Приключения Шерлока Холмса" - серии "Сокровища Агры", картина "Чтобы быть счастливым". Конечно, ролей могло быть больше. Если бы я умела себя предлагать. Мне даже Владимир Егорович говорил: "Валька, ты не умеешь себя подать!" Не умею, это правда. Характер такой. А характер, говорят, - это судьба.

Когда-то я много работала на телевидении. Когда там была детская редакция. Кого я только не играла - и королев, и злодеев всяких! Последняя работа особо запомнилась - и спектакль очень хороший получился, "Кошкин дом", и коза, которую я играла, пела изумительные романсы!

Я с трепетом отношусь ко всякой работе. И если бы мне что-то интересное предложили в кино ли, в антрепризе ли, я бы выложилась, щадить себя я не привыкла и не умею.

Владимир Желтов, 01.02.2003

© Владимир Желтов, "Театральный Петербург"